Самое неприятное, когда человек привязывает тебя к себе, а потом исчезает. Плачь, не плачь, рви обои, бей кулаками стену — от тебя уже ничего не зависит. Для него ты страница, которую он перелистнул.

Узнавать по шагам, по голосу и по вдохам — не такой, чтобы дар. скорей, неподъёмный груз. Надоело всех слушать, что хорошо, что плохо. Не волнуй меня. Я по битому разобьюсь.

Сумасшедший июнь крошит чем-то белым в окна. Знаков столько, что легче просто махнуть рукой да забыться надолго. И никого под боком, кто бы сильно обнял. Представь себе, никого.

Видишь, трудно быть мной, совсем молодой и ржавой. Слишком много воды. повсюду одна вода. Отпускают то, чем владели, в руках держали. А тебя у меня и не было никогда.

Ты сидел рядом со мною и смотрел в мои глаза, держал меня за руку и всматривался в каждый миллиметр моего лица, чтобы запомнить. А я смеялась и спрашивала: «Зачем тебе меня запоминать, я же рядом?» Была.

Я среди домов, в длинном платье, с распущенными волосами, бегу за своим маленьким сыном, который так и хочет выбежать на дорогу. Догоняю его у конца тротуара прямо перед только что остановившейся машиной. Ловлю его на руки, что-то говорю ему с нежностью и тревожной улыбкой. А из машины выходишь ты… Смотришь, как я держу не твоего ребенка, называю его. Его твоим именем и сияю от счастья. Потом наши глаза встречаются… Наверное, во мне что-то рухнет в тот момент. Может быть, рухнет пара лет жизни и я вспомню свои 18. Недавние, но чудесные. Улыбнусь тебе. И ты все поймешь. Ты был не случайно. Ты был, чтобы подарить моему ребенку имя. Не жизнь, а именно имя.

Ты помнишь, ну, только честно? Всё, связанное со мной. 
Как чуть не стала невестой, могла бы и стать женой. 
О том, как болела, помнишь? В аптеку бежал быстрей. 
И кашель лечил, и насморк. Компрессы ставил прогреть. 

И времени, в общем, мало с тобою мы провели. 
Я точки поставила рано, сожгла все свои корабли. 
Да что я теперь объясняюсь, тебе ведь уже всё равно? 
И вряд ли сойдёт за сказку, скорей за ч/б кино. 

В котором часу ты ложишься, закутая свет тишиной? 
Надеюсь, что имя не путаешь, чтоб чуть не спалиться мной. 
А я, вот, совсем не такая. В кровать — а уже рассвет. 
Наверное, я плохая. Прощенья тебе меня — нет. 

Судьба отомстила зеркалом, калечит теперь меня. 
Всё кажется не выносимым мне. Шарахаюсь от огня. 
Ты знаешь, как это странно… Понять, что ты натворила. 
Сама от всего отказалась. Сама чёрной плёнкой накрыла. 

Что дома? А дома так же. Курю по полпачки в день. 
И губы совсем не крашу. Ты знаешь, мне честно — лень. 
Мне попрасту параллельно, кто с кем там, кого родил. 
Я стала теперь из серии — не ищут её, не один. 

А помнишь, на великах планы? И, собственно, отдых вдвоём? 
Забыл, ты, наверно. Так что же… я помню об этом всём?! 
И лучше тебе не пытаться, встать снова на этот путь. 
Ты помнишь про это чувство? Ты помнишь?! Так вот... 

Забудь.

В который раз ты слишком высоко 
Меня поднял… А удержать сумеешь?! 
Ты любишь лишь когда я далеко… 
Когда я рядом — ты меня «имеешь»… 
А падать очень больно, дорогой!!! 
Теряя на камнях кусочки кожи, 
Кусая губы в кровь… вниз головой! 
Поверь — так далеко не каждый может… 
И если не удастся удержать — 
Меня — свою богиню с пъедестала, 
Роняя, насмерть научись ронять — 
Я, если честно, воскресать устала…

Главное — не дать мыслям превратиться в еще 1 сообщение тому, кто его НЕ ждет.

Однажды я проснусь прохладным ранним утром.
Накину халат, включу музыку, заварю чашку крепкого обжигающего кофе.
Вдыхая аромат любимого напитка, посмотрю в окно и пойму, что ничего не изменилось: те же здания, деревья, машины. Да и само утро похоже на 800 предыдущих, разве что стало легче дышать.
А потом я зайду в МСН и удалю Тебя из «черного списка», потому, что твои слова уже не смогут меня ранить и заставлять страдать.
Я встану под горячий душ, вода медленно смоет с кожи остатки воспоминаний, надену платье, которое мне так идет, соберу волосы в небрежный хвост и слегка коснусь пухлых губ полупрозрачным блеском.
Окину взглядом свое отражение в зеркале, и новая, непохожая на себя прежнюю Я отправлюсь навстречу новым знакомствам, увлечениям, свиданиям.
Однажды я смогу.

…Замкнулась радуга в петлю — какая блажь стремиться к раю!
Нельзя любить, а я люблю… Нельзя скучать, а я скучаю…
Легко сказать: «Руби сплеча, зачем тебе, так много, кроме…»,
А мне бы вечность промолчать, прижав лицо к его ладоням…
Нелепо ждать плохую весть и жить, зациклившись на чуде:
Я точно знаю все, как есть… И ясно вижу, как все будет…
…Однажды брошусь на кровать, вспугну родных, скуля с подушек:
«Не надо больше обещать, что послезавтра станет лучше…
…Пройдет неделя, месяц, год, а боль не стихнет… опоясав,
Она мне сердце в клочья рвет, как дикий зверь сырое мясо…»

…Замкнулась радуга в петлю – какая блажь стремиться к раю! 
Нельзя любить, а я люблю… Нельзя скучать, а я скучаю…

«Ты можешь провести остаток своей жизни со мной, но я не могу провести остаток моей жизни с тобой. Я должен продолжать жить. Один. Таково проклятье Повелителей Времени.»